Да и вообще на остальных он был похож лишь своей национальностью — он был испанцем, а в остальном все отличалось практически полностью.

Они были одеты в легкие белые льняные штаны и рубашки, у него же из одежды имелись лишь прорванные грязные трусы, сквозь дыру которых можно было видеть его голую задницу и Амулет Запрета.

Они выглядели сытыми и довольными, он же — скорее уставшим и измученным. По всему было видно, что последние несколько дней доставляли ему одни лишь сплошные страдания.

Все его тело было покрыто синяками и ссадинами, один лишь взгляд оставался злобным, несмотря на то, что на долю человека выпало столько неприятностей.

Однако, имелось и еще кое-что, отличавшее остальных от сидевшего на песке израненного человека. По меньшей мере у троих из присутствующих имелись ружья с отличными оптическими прицелами.

— Как настроение, барон Леонор де Линьола, по кличке Испанец? — спросил у него глава ордена убийц Хавьер Рабадан. — Ты видишь, какое уважение я проявил к тебе, мой дорогой друг? Обрати внимание, на сегодняшнюю встречу с тобой я привел всю верхушку нашего славного ордена, видишь?

Кардинал не спеша обвел рукой всех своих сенешалей, подождал пока Де Линьола посмотрит на каждого из них и продолжил.

— Ты знаешь, услышав о том, что им представится возможность встретиться с тобой, они бросили все дела и как гепарды, в едином порыве стремительно примчались со всего света в далекую негостеприимную страну, — на морщинистом лице магистра появилась лучезарная улыбка. — Даже припомнить не могу, когда в последний раз их охватывало подобно единодушие?

Барон скривился и презрительно сплюнул на песок. Лично он даже секунды не сомневался в том, что сейчас его будут убивать. Однако до конца понять того, что именно сейчас происходило, он все-таки не мог.

Нет, то что граф Соколов оказался полной сукой, это как раз понятно. Обещал дать шанс, если он все ему расскажет, а сам вместо этого выдал его магистру ордена убийц. Разумеется, еще и выручил за это кучу денег — ничтожество. Как жаль, что ему не удалось прикончить этого ублюдка!

Де Линьола еще раз сплюнул на песок от досады! Ну да ничего уже не вернешь, фортуна была не на его стороне — значит пусть Бог покарает эту тварь потом!

Все это барон понимал, он не мог взять в толк лишь одного — какого черта магистр припер его сюда и что это вообще за место? Он посмотрел по сторонам, но какой-то ясности это в дело не внесло.

— Может быть ты что-то хочешь спросить, Де Линьола? — поинтересовался у него Кардинал и развел руки в разные стороны. — Давай, у тебя есть такая возможность. По моему опыту, люди вообще особенно разговорчивы перед смертью.

— Соколов продал меня? — прохрипел он.

— Какие странные вопросы тебя интересуют… — покачал головой старик. — Но если тебе так важно… Нет, отдал бесплатно. Как выяснилось, мальчишка оказался вполне приличным парнем. Если бы я знал об этом раньше, я бы распорядился перерезать тебе глотку сразу же, как только ты пришел ко мне с просьбой убить его.

Хавьер Рабадан покачал головой и посмотрел на сенешалей, которые не сводили своих хмурых взглядов с барона и продолжил:

— Более того, он оказался благородным человеком даже по отношению к такому прыщу как ты, который пришел за его жизнью, чтобы не платить мне деньги. Он попросил меня дать тебе шанс перед смертью, и я намерен выполнить его просьбу. Видишь вон тот столб? — барон посмотрел в указанном направлении. — До него примерно две тысячи шагов. Он там давно закопан специально для этой игры. Ты сейчас встанешь и побежишь до него, а через пять минут мы начнем за тобой ехать.

— И стрелять мне в спину? — ухмыльнулся Де Линьола.

— Самой собой, — кивнул Кардинал. — В этом смысл, барон. Мы будем стрелять. Ты будешь бежать. Это очень древняя и интересная игра. Если ты добежишь до столба раньше, чем кто-то из нас тебя пристрелит, то ты вытянул счастливый билет, и судьба подарила тебе второй шанс. Кто знает, быть может Бог окажется милостив и пошлет к тебе своего Ангела-хранителя. Хотя лично я очень сильно в этом сомневаюсь. Наверняка у него есть заботы поважнее, чтобы оберегать таких дураков как ты, Де Линьола.

В этот момент барону стало все понятно. По сути, его возможности выжить сегодня равнялись нулю. Его привезли сюда, чтобы убить. Просто они хотели это сделать весело и задорно. Именно для этого все эти уроды и съехались со всех концов света… Повеселиться, а не дать ему шанс…

Сука Кардинал, точно такой же мудак, как и этот Соколов, которого магистр считает благородным. Вот только на прощание он все-таки сделает так, что вы перегрызете друг другу глотки, господа.

— Не платить ордену деньги? — улыбнулся Де Линьола. — Так он тебе сказал? Тогда он и тебя обманул. Какой хитрый малый, этот Соколов, просто уникум! Да, я не хотел платить тебе деньги, это правда, но не вся правда… За его голову мне была обещана Пелена, тебе известно, что это такое?

Услышав это, Кардинал моргнул и на пару секунд задумался. Этого ему вполне хватило, чтобы все обдумать.

В первую секунду он припомнил, что такое Пелена и какие удивительные чудеса можно сотворить с ее помощью.

Во вторую секунду он вспомнил траурный венок в своей спальне и горячий привет от Соколова на черной ленте.

Как-то так вышло, что второй аргумент оказался намного убедительнее первого. К тому же, как знать — может быть хитрый прохвост сейчас говорит все это специально? Конечно, при желании можно оставить его в живых и проверить, но вот этот венок в спальне… Магистр принял решение. Он посмотрел на ожидающего от него ответа барона и сказал:

— Де Линьола, ты что не понял правила? Поднимай свою задницу и беги. Через пять минут мы начинаем стрелять.

Глава 17

— Слушай, девочка моя, а тебе не кажется, что она какая-то слишком уж черная? — спросил я у Василисы.

Передо мной стояла роскошная яхта, которая больше напоминала пущенную из лука стрелу, а не лодку. Она была зеркального черного цвета, а по бортам тянулся витиеватый золоченный узор в русском стиле.

На ней были пара этажей сверху, ну и не сомневаюсь, что внутри тоже пряталось много чего интересного.

Она грациозно покачивалась на волнах, дожидаясь пока мы наконец соизволим осмотреть ее поближе. На борту на нас в нетерпении смотрели несколько человек персонала из местного яхт-клуба.

— Слушай, Соколов, мне кажется или ты начинаешь вредничать? Чем тебе не нравится черный цвет? К тому же ты не забывай кто я такая есть, какой еще цвет я, по-твоему, могла выбрать? Розовенький? — удивленно спросила Соловьева и на ее лице появилось такое выражение лица, как будто это должно было быть понятно даже ребенку.

Ну да, тут она была права, розовый цвет с ней как-то слабо ассоциировался. Думаю, она и в детстве предпочитала что-нибудь черненькое.

— При чем здесь твой Дар? Вообще-то я думал, что ты мне яхту выбираешь, а не себе. Поэтому предположил, что все сделаешь так, чтобы она понравилась в первую очередь мне.

— Самой собой, — кивнула девушка. — Так и было. Но я-то на ней тоже кататься буду, верно? Вдруг ты выберешь цвет, а он будет меня раздражать, что тогда делать будем? А отдыхать на яхте, которая все время бесит, это знаешь ли такое себе удовольствие.

— Ну да, логично, — усмехнулся я. — Женская логика — штука странная.

— К тому же, это ведь просто ознакомительная версия, — немного сдала позиции Василиса. — Когда ты будешь делать финальный заказ, сможешь выбрать все сам, вплоть до цвета кожи на каждом отдельно взятом кресле.

— Ну уж нет, — поднял я руки вверх. Если я буду выбирать цвет ковриков, то точно умом тронусь. Оставим подобные вопросы девочкам — они эти дела любят, знают, практикуют. — Я все понял — черный меня устраивает. Классный цвет. Правда мне как-то все это представлялось в белом, но и зеркально-черный тоже хорош. По крайней мере, подобных яхт будет точно немного.

— Да Бог с ним, с этим цветом, — усмехнулась она и чмокнула меня в щеку. — С ним потом будем разбираться. Ты мне лучше скажи — лодка нравится?